Доклад митрополита Смоленского и Калининградского Кирилла, Председателя Отдела внешних церковных связей Московского Патриархата, на пленарном заседании Архиерейского Собора Русской Православной Церкви 26 июня 2008 г.

Ваше Святейшество!

Преосвященные архипастыри!

Представляемый Вашему вниманию документ «Основы учения Русской Православной Церкви о достоинстве, свободе и правах человека» был разработан во исполнение решения Священного Синода от 11 апреля 2006 года. Как вам известно, это решение появилось по итогам X Всемирного русского народного собора, принявшего Декларацию о правах и достоинстве человека. Это соборное деяние вызвало живую реакцию со стороны как российского общества, так и мировой общественности. Интерес к работе нашей Церкви в области прав человека не исчезает до сих пор. Значение этих идей, в числе прочего, и в том, что они открыли новые горизонты для миссии Церкви в современном обществе. Эти идеи привлекли внимание представителей власти, науки, культуры, средств массовой информации.

Однако по своему жанру декларация не предполагает подробного раскрытия сформулированных тезисов. Поэтому возникла потребность в разработке более детализированного документа, имеющего серьезное богословское обоснование. Предлагаемые ныне на утверждение Архиерейского Собора «Основы…» являются плодом двухлетней работы группы православных священнослужителей, богословов, ученых и общественных деятелей.

Всем хорошо известно, что внутри нашей Церкви имеет место различное отношение к правам человека. Высказываемые точки зрения порой противоречат друг другу. Подбирая участников в рабочую группу, мы старались отразить существующее в Церкви разномыслие по этой теме. В результате у нас получилась некая микромодель церковной дискуссии.

С лета 2006 года по июнь 2008 года было проведено 15 заседаний рабочей группы, включая встречи подгрупп, ответственных за разработку отдельных глав документа. В рамках процесса выработки документа организовывались экспертные консультации со светскими философами и юристами, которые позволили предметно обсудить актуальные научные подходы к проблемам прав человека, существующие в соответствующих науках. Кроме того, велась серьезная исследовательская и реферативная работа между встречами.

Многие идеи, сформулированные в группе, представлялись на площадках международных организаций, на конференциях, круглых столах, в многочисленных интервью и статьях. Множество раз они обсуждались в личных беседах и в ходе официальных встреч с представителями христианских конфессий и традиционных религий, а также с государственными и общественными деятелями, учеными и людьми культуры.

Особенное значение для представления тематики прав человека имели публичные заявления Святейшего Патриарха. Так, его выступление в Парламентской ассамблее Совета Европы в октябре 2007 года позволило широкому кругу людей ознакомиться с православным видением прав человека на самом высоком уровне. Одним словом, была проведена очень большая работа по подготовке настоящего документа.

Почему же все-таки необходимо представить сегодня от лица Церкви документ по правам человека? Права человека — эта та реальность, с которой нам приходится иметь дело, хотим мы того или нет. Современный человек не только живет в рамках общественно-государственных институтов, основанных на правах человека, но ощущает на себе воздействие мировоззрения, которое порождает эта идея. Права человека декларированы как центральный принцип построения правовых систем стран, окормляемых Русской Православной Церковью. Кроме того, многие верующие, живущие в диаспоре — а это в основном западные страны — также находятся в условиях доминирования этой концепции. Учитывая все это, Церковь призвана возвысить свой пастырский голос и сказать о своем видении прав человека.

Не скрою, что к своей работе члены группы приступали, имея двойственное чувство к предложенной теме. С одной стороны у нас перед глазами было положительное воздействие прав человека на жизнь людей. Благодаря озабоченности по соблюдению этих прав в послевоенные годы советское государство сдерживало свои гонения на верующих.

Однако, с другой стороны, за прошедшие десятилетия мы стали свидетелями того, как права человека могут становиться инструментом, направленным против духовных и нравственных основ жизни людей. Сегодня через обращение к правам человека в наших обществах стремится укрепиться мировоззрение, которое является безрелигиозным, этически релятивистским и гедонистическим. Это происходит не только в странах, находящихся на канонической территории Русской Церковью, но и во многих других.

Для рабочей группы было очевидно, что права человека являются заимствованной категорией. Она возникла у западных народов на особой мировоззренческой почве и в особых исторических условиях. Однако свидетельства об инородности прав человека православной традиции были сочтены недостаточным основанием, чтобы отвергнуть саму дискуссию о ценности этой концепции. В истории Церкви и наших народов есть много примеров, когда делались заимствования из других культур, и они органично входили в церковную и национальную традиции.

В процессе работы над документом мы постарались прийти к согласию и выработать общий церковный подход к правам человека. Это была далеко непростая дискуссия. Порой мы возвращались к одной проблеме по несколько раз. При обсуждении принималась только та аргументация, которая опиралась на Священное Писание и Священное Предание Православной Церкви. Все другие доводы не включались в текст, хотя принимались во внимание. Кроме того, мы не начинали свою работу с чистого листа. Многие идеи, позволяющие дать обстоятельную оценку правам человека, уже существуют в Основах социальной концепции Русской Православной Церкви.

Но, конечно же, были общие представления, послужившие точками опоры в нашей работе. Иначе мы не могли бы никогда совершить этот соборный труд. С самого начала члены группы согласились, что, работая над церковным документом по правам человека, необходимо руководствоваться сотериологическим подходом. Церковь не занимается политикой, хотя ее ценности и имеют значение для политической сферы. Она рассматривает земную жизнь человека как путь спасения, поэтому ее обязанность состоит в свидетельстве о том, что вредит спасению верующих и что ему способствует.

В свете сотериологического подхода мы стремились ответить себе на вопрос: связаны ли права человека генетически с христианством или родились из источников чуждых ему? Как правило, именно в ответе на этот вопрос с наибольшей силой проявляется разномыслие в нашей Церкви, да и во всем православном мире относительно прав человека. Осторожность, с которой многие православные высказываются на сей счет, вполне оправдана. Верующие опасаются принять вместе с хорошими и правильными идеями, чуждое и душевредное.

В группе было ясное понимание того, что церковный ответ не может быть модернистским, построенным на искаженной интерпретации церковного наследия, эмоциях и политических пристрастиях. Он может опираться только на духовный и исторический опыт Церкви. Напомню, что именно так поступали Святые Отцы Церкви в отношении эллинистической культуры. Они принимали и усваивали все то, что могло послужить христианской проповеди и отбрасывали все с ней несовместимое.

Многие термины православного богословия были заимствованы Святыми Отцами из эллинской философской традиции, но затем переработаны и наполнены христианским благовестием. Это не повредило чистоте христианства. Как богословие Вселенских Соборов не было компромиссом с языческой философией, так и настоящий документ не является компромиссом с секулярной философией и этикой. В вероучительных и этических вопросах не может быть компромиссов. Задача состояла в том, чтобы сформулировать неизменные евангельские истины на том языке, который сегодня понятен для многих людей.

Исходя из Священного Писания и Предания Церкви, нельзя утверждать, что права человека являются Божественным установлением. Будучи изобретены людьми, так же как и другие земные институты — государство, право, различные объединения людей и так далее — права человека не должны вступать в конфликт с Откровением Божиим. Права человека имеют различные мировоззренческие источники. С одной стороны, они родились в культуре, которая в течение веков просвещалась христианством. С другой стороны они отразили и впитали в себя идеи, появившиеся в среде, отошедшей от евангельских истин в эпоху Возрождения и в Новое время. Однако несмотря на заметное ослабление религиозности в общественной морали западных стран до сравнительно недавнего времени сохранялась приверженность христианской системе ценностей. Сегодня положение совершенно иное. Нравственное согласие утрачено не только в обществе, но и во многих христианских общинах.

На заседаниях рабочей группы мы стремились определить, что же в концепции прав человека было заимствовано из христианства и является его наследием, а что таковым не является. Именно достоинство и свобода, понятия, на которые сегодня опирается институт прав человека, тесно связаны с христианским посланием. В результате было решено первые две главы посвятить достоинству и свободе.

Однако, будучи заимствованными у христиан, они были обмирщены и лишены своего религиозного и духовного содержания. Во многом благодаря этому существующая сегодня светская концепция прав человека стала работать против сохранения нравственных ценностей, как они представлены в евангельской традиции. Возникающая во многих странах и обществах ситуация чревата, как кажется, весьма опасными последствиями, ибо противоречащие Евангелию подходы к морали закрепляются в законодательстве, а значит могут быть навязаны верующим силой закона.

Иными словами, тема прав человека приобретает сегодня ярко выраженное сотериологическое измерение, а потому должна быть богословски и всецерковно осмыслена, дабы на этом осмыслении строить нашу проповедь и пастырскую работу.

Освященному Собору представляется текст, имеющий следующую структуру и содержание.

В преамбуле документа говорится о роли, которую права человека играют в современном обществе, и утверждается сотериологический подход к правам человека.

Первая глава называется «Достоинство человека как религиозно-нравственная категория». То, что документ начинается с рассмотрения такого понятия как достоинство, не случайно. Во многих международных актах и национальном законодательстве многих государств говорится о достоинстве как основании всей системы прав человека. Например, в преамбуле Международного пакта о гражданских и политических правах декларируется, что права человека «вытекают из присущего человеческой личности достоинства».

Понятие «достоинство» имеет греко-римское происхождение. Наиболее близкий его перевод означает «ценность». В древнем мире существовало свое представление о ценности человека. Оно, как правило, было связано с семейным, социальным или гражданским положением человека. Да и сегодня многие люди считают наиважнейшим для личности ее социальный, политический или имущественный статус. С распространением христианства ценность человека стала осмысляться по-другому. Христианство содействовало распространению понимания ценности каждого человека как творения Божия.

В документе это нашло отражение в следующей фразе: «Согласно библейскому откровению, природа человека не только сотворена Богом, но и наделена Им свойствами по Его образу и подобию (см. Быт. 1, 26)». Известно, что и святые отцы употребляли термин достоинство, приравнивая его к образу Божию. Так, в Слове 14 «О любви к бедным» «Святитель Григорий Богослов, соотнося его с актом Божественного творения, писал: «Так щедро всех людей наделил Бог, конечно, для того, чтобы равным раздаянием даров Своих показать и одинаковое достоинство нашей природы, и богатство благости Своей».

Текст документа обращается также к христологическому аргументу ценности человека: «Воплощение Бога Слова засвидетельствовало, что и после грехопадения достоинство не было утрачено человеческой природой, ибо в ней остался неистребимым образ Божий, а значит, и возможность восстановления человеческой жизни в полноте ее изначального совершенства… Восприятие Господом Иисусом Христом полноты человеческой природы кроме греха (см. Евр. 4, 15) показывает, что достоинство не распространяется на искажения, возникшие в этой природе в результате грехопадения». В православных богослужебных текстах отражено это представление, например, в тропарях по непорочных в чине погребения: «Образ есмь неизреченныя Твоея славы, аще и язвы ношу прегрешений… Древле убо от не сущих создавый мя, и образом Твоим Божественным почтый, преступлением же заповеди паки мя возвративый в землю, от неяже взят бых, но еже по подобию возведи, древнею добротою возобразитися».

В документе подчеркивается религиозно-нравственное измерение достоинства, которое отсутствует в секулярном понимании, формирующим безрелигиозное видение ценности человеческой личности. Именно такое нерелигиозное понимание предлагается сегодня в качестве универсального, несмотря на то, что большинство человечества является религиозным. В документе говорится: «человек, носящий в себе образ Божий, не должен превозноситься этим высоким достоинством, ибо это не его личная заслуга, но дар Божий. Тем более он не должен оправдывать им свои слабости или пороки, но, напротив, осознавать ответственность за направление и образ своей жизни. Очевидно, что в самом понятии достоинства неотъемлемо присутствует идея ответственности».

Усечение религиозно-нравственного измерения достоинства приводит к игнорированию темы греха. Это не значит, что для секулярного сознания нет понятия зла. Однако преодоление зла рассматривается как поиск идеального механизма стыковки воль различных индивидов, а не преодоление некоего природного повреждения внутри человека, о чем свидетельствует христианство. Считается, что права человека наилучшим образом обеспечивают такую стыковку.

Тем временем, в документе напоминается: «грех переворачивает иерархию отношений в природе человека. Грех способен все самое хорошее обратить во зло. Вместо того, чтобы дух властвовал над телом, во грехе он покоряется плоти, на что обращает внимание святитель Иоанн Златоуст: "Мы извратили порядок и зло усилилось до того, что мы заставляем душу следовать пожеланиям плоти"». Человек, согрешая, должен честно признавать несоответствие своей жизни богодарованному достоинству. Человек может в своей жизни настолько далеко уйти от своего достоинства, что «требуется большое напряжение воли, чтобы увидеть, а тем более, признать природное достоинство тяжкого преступника или тирана».

На основе всего вышесказанного мы не могли не сформулировать следующий тезис: «Учитывая помраченное грехом состояние человеческой природы, важно ясно различать достойное и недостойное в жизни человека».

Документ дает следующие пояснения: «Достойной для человека является жизнь согласно изначальному призванию, заложенному в его природе… В святоотеческой традиции это раскрытие образа Божия называется обожением… Богоданное достоинство подтверждается наличием у каждого человека нравственного начала, которое опознается в голосе совести. Об этом пишет святой апостол Павел в Послании к Римлянам: «Дело закона у них написано в сердцах, о чем свидетельствует совесть их и мысли их, то обвиняющие, то оправдывающие одна другую» (Рим. 2, 15). Именно поэтому присущие человеческой природе нравственные нормы, как и нравственные нормы, содержащиеся в Божественном откровении, обнаруживают замысел Божий о человеке и его предназначении. Они являются путеводными для благой жизни, достойной богозданной природы человека. Величайший образец такой жизни явил миру Господь Иисус Христос».

Описание недостойной жизни состоит в следующем: «Недостойной для человека является жизнь во грехе, так как она разрушает самого человека, а также наносит вред другим людям и окружающему миру… В отношениях с другими людьми под влиянием греха человек действует как эгоист, заботящийся об удовлетворении своих потребностей за счет ближних. Такая жизнь опасна для личности, общества и окружающей природы, ибо нарушает гармонию бытия, оборачивается душевными и телесными страданиями, болезнями, уязвимостью перед последствиями разрушения среды обитания и, в конце концов, смертью».

Таким образом, человек одновременно имеет достоинство и недостоинство. Достоинство — это онтологическая характеристика, а недостоинство — эмпирическая. В тексте документа говорится: «Святоотеческая и аскетическая мысль, литургическая традиция Церкви более говорят о недостоинстве человека, обусловленном грехом, чем о его достоинстве. Так, в молитве святого Василия Великого, читаемой православными христианами перед причащением Святых Христовых Таин, говорится: "Темже и аз, аще и недостоин есмь небесе и земли, и сея привременныя жизни, всего себе повинув греху, и сластем поработив, и Твой осквернив образ; но творение и создание Твое быв, не отчаяваю своего спасения, окаянный, на Твое же безмерное благоутробие дерзая, прихожду"».

Грех в человеке преодолевается через осознание своего недостоинства. Это непременное условие покаяния: «Для восстановления в человеке соответствия своему достоинству особое значение имеет покаяние, в основе которого лежит осознание греха и желание изменить свою жизнь. Раскаиваясь, человек признает несоответствие своих мыслей, слов или поступков богоданному достоинству и свидетельствует перед Богом и Церковью о своем недостоинстве. Покаяние не унижает человека, но дает ему мощный стимул для духовной работы над собой, для творческой перемены своей жизни, для сохранения чистоты богоданного достоинства и возрастания в нем».

Итог первой главы заключается в следующих словах: «Согласно православной традиции, сохранение человеком богоданного достоинства и возрастание в нем обусловлено жизнью в соответствии с нравственными нормами, ибо эти нормы выражают первозданную, а значит истинную природу человека, не омраченную грехом. Поэтому между достоинством человека и  нравственностью существует прямая связь. Более того, признание достоинства личности означает утверждение ее нравственной ответственности».

Вторая глава посвящена еще одной фундаментальной категории, на которой основываются права человека — свободе. Глава называется «Свобода выбора и свобода от зла». Сегодня свобода понимается главным образом как свобода выбора. Конечно, свобода выбора это важная характеристика человеческой природы. Она есть одно из проявлений образа Божия в человеке. В подтверждение этого в документе приводится цитата из святого Григория Нисского: «Человек стал боговидным и блаженным, будучи почтен свободой (αὐτεξουσίῳ)».

Смысл этой свободы заключается в том, чтобы человек сам добровольно, а не по принуждению жил в общении с Богом. В тексте говорится: «В зависимости от самоопределения свободной личности образ Божий в человеке может помрачаться или все более выявляться… Свобода поставлена Богом на службу человеческому благу. Осуществляя ее, человек не должен причинять зла самому себе и окружающим».

Однако всем хорошо известно свойство падшей человеческой природы, о котором говорит святой апостол Павел: «Не то делаю, что хочу, а что ненавижу, то делаю… Уже не я делаю то, но живущий во мне грех» (Рим. 7, 15-16). Поэтому далее в документе говорится: «Следовательно, человеку не обойтись без помощи Бога и тесного соработничества с Ним, так как только Он является источником всякого блага».

Дело в том, что, «злоупотребив свободой выбора, первый человек утратил другую свободу (ἐλευθερία) — свободу жизни в добре, которую он имел в первозданном состоянии. Эту свободу человеку возвращает Господь Иисус Христос: "Итак, если Сын освободит вас, то истинно свободны (ἐλεύθεροι) будете" (Ин. 8, 36). Обретение свободы от греха невозможно без таинственного соединения человека с преображенной природой Христа, которое происходит в Таинстве Крещения (Рим. 6, 3-6; Кол. 3, 10) и укрепляется через жизнь в Церкви — Теле Христовом (Кол. 1, 24).

Священное Писание говорит и о необходимости собственных усилий человека для освобождения от греха: "Итак стойте в свободе, которую даровал нам Христос, и не подвергайтесь опять игу рабства" (Гал. 5, 1). О том же свидетельствует практический опыт великого сонма святых мужей и жен, подвизавшихся духовным подвигом и подтвердивших возможность преображения жизни каждого человека».

После всех приведенных рассуждений делается бескомпромиссный вывод: «Злоупотребление свободой, выбор ложного, безнравственного образа жизни в конце концов разрушает саму свободу выбора, так как ведет волю к порабощению грехом. Только Бог, являясь источником свободы, может поддерживать ее в человеке. Те, кто не желают расставаться с грехом, отдают свою свободу дьяволу — противнику Бога, отцу зла и несвободы. Признавая ценность свободы выбора, Церковь утверждает, что таковая неизбежно исчезает, когда выбор делается в пользу зла. Зло и свобода несовместимы».

Отстаивание этого тезиса в современном мире — более чем свидетельство. Оно требует исповедничества, ибо христианское понимание свободы невероятно трудно принять людям, привыкшим жить по своему произволу. Считая, что выбор в пользу греха оправдан и должен быть защищен государством, они настаивают на общественном признании греха как одной из норм поведения. Однако сама жизнь свидетельствует, что грех и зло приводят к потере свободы, а также к разрушению общества и личности.

В тексте выносится и пророческое предупреждение миру, возводящему в абсолют свободу выбора: «В человеческой истории выбор людей и обществ в пользу зла приводил к потере свободы и огромным человеческим жертвам. И сегодня человечество может стать на тот же путь, если такие безусловно порочные явления, как аборт, самоубийство, разврат, извращения, разрушение семьи, культ грубости и насилия, перестанут получать должную нравственную оценку и будут оправдываться с опорой на искаженное понимание свободы человека».

С учетом церковного опыта человеческой свободы, во второй главе делается вывод: «Слабость института прав человека в том, что он, защищая свободу выбора (αὐτεξουσία), все менее и менее учитывает нравственное измерение жизни и свободу от греха (ἐλευθερία). Общественное устройство должно ориентироваться на обе свободы, гармонизируя их реализацию в публичной сфере. Нельзя защищать одну свободу, забывая о другой. Свободное стояние в добре и истине невозможно без свободы выбора. Равно и свободный выбор теряет свою ценность и смысл, если обращается ко злу».

Третья глава называется «Права человека в христианском миропонимании и в жизни общества». Весьма важна содержащаяся в начале этой главы констатация прямой связи между правом и нравственностью: «Нравственность, то есть представления о грехе и добродетели, всегда предшествует закону, который и возник из этих представлений. Вот почему эрозия нравственности всегда в конце концов ведет к разрушению законности». Это очень важный тезис для любого общества, особенно же для тех, в которых серьезной проблемой является правовой нигилизм.

Далее в свете идей первых двух частей определяются «христианские ценности, с которыми должны быть гармонизированы права человека». Они формируют систему координат, в которой должна развиваться и осуществляться концепция прав человека.

Во-первых, «права человека не могут быть выше ценностей духовного мира. Христианин ставит свою веру в Бога и свое общение с Ним выше собственной земной жизни. Поэтому недопустимым и опасным является истолкование прав человека как высшего и универсального основания общественной жизни, которому должны подчиняться религиозные взгляды и практика…

Важно помнить, что государственные и общественные силы имеют реальную способность и призвание пресекать зло в его социальных проявлениях, но они не могут одержать победу над его причиной — греховностью. Сущностная борьба со злом ведется в глубине человеческого духа и может иметь успех лишь на путях религиозной жизни личности. Святой апостол Павел говорит: "Наша брань не против крови и плоти, но против начальств, против властей, против мироправителей тьмы века сего, против духов злобы поднебесных" (Еф. 6, 12).

В Православии неизменно присутствует убежденность в том, что общество, устрояя земную жизнь, должно учитывать не только человеческие интересы и желания, но и Божию правду, данный Творцом вечный нравственный закон, действующий в мире вне зависимости от того, согласна ли с ним воля отдельных людей или человеческих сообществ. Этот закон,  запечатленный в Священном Писании, для православного христианина выше любых иных установлений, ибо по нему Бог будет судить человека и народы перед Своим Престолом (см. Откр. 20, 12)».

Во-вторых, «разработку и применение концепции прав человека необходимо согласовывать с нормами морали, с нравственным началом, заложенным Богом в природу человека и опознаваемым в голосе совести.

Православная Церковь считает недопустимыми попытки подчинить взгляд верующих на человека, семью, общинную жизнь и церковную практику безрелигиозному пониманию прав человека. На это христиане должны вслед за апостолами Петром и Иоанном заявить: "Справедливо ли пред Богом слушать вас более, нежели Бога?" (Деян. 4, 19).

Недопустимо вводить в область прав человека нормы, размывающие или отменяющие как евангельскую, так и естественную мораль. Церковь усматривает огромную опасность в законодательной и общественной поддержке различных пороков и их пропаганды — например,  половой распущенности и извращений, культа наживы и насилия».

Такие явления не просто имеют место в нашей жизни, но и «появляются законодательные нормы и политические практики, которые создают предпосылки для их навязывания всему обществу через средства массовой информации, системы образования и здравоохранения, сферу торговли и услуг. Более того, есть случаи, когда верующие люди, считающие эти явления греховными, принуждаются признавать допустимость греха или подвергаются дискриминации и преследованиям».

В-третьих, «права человека не должны противоречить любви к Отечеству и к согражданам. Творец вложил в человеческую природу необходимость общения и единения людей, о чем Он сказал: "Нехорошо быть человеку одному" (Быт. 2, 18). Любовь к своей семье и другим близким людям не может не распространяться на народ и страну, в которой человек живет…

Признание прав индивидуума должно уравновешиваться утверждением ответственности людей друг перед другом. Крайности индивидуализма и коллективизма не способны служить гармоничному устроению жизни общества. Они приводят к деградации личности, нравственному и правовому нигилизму, росту преступности, утрате гражданской активности, взаимному отчуждению людей.

Духовный же опыт Церкви свидетельствует, что напряженность между индивидуальными и общественными интересами может быть преодолена тогда, когда права и свободы человека согласуются с нравственными ценностями, а главное — когда жизнь человека и общества оживотворяется любовью. Именно любовь снимает все противоречия между личностью и окружающими ее людьми, делая человека способным полностью реализовать свою свободу и одновременно заботиться о ближних и об Отечестве».

В этом разделе документа подчеркивается: «Под предлогом защиты прав человека одним цивилизациям не следует навязывать свой уклад жизни другим. Правозащитная деятельность не должна служить политическим интересам отдельных стран. Борьба за права человека становится плодотворной тогда, когда она служит духовному и материальному благу личности и общества».

В-четвертых, «реализация прав человека не должна вести к деградации окружающей среды и истощению природных ресурсов. Отказ от богооткровенных ориентиров жизни человека и общества приводит не только к разладу в отношениях между людьми, но и к катастрофическому столкновению человека с природой, которая отдана Творцом во владение человеку (Быт. 1, 28). Неограниченное стремление к удовлетворению материальных потребностей, особенно потребностей избыточных и искусственных, греховно по своей сути, ибо ведет к оскудению и души человека, и окружающей природы. Признание прав человека не означает, что в угоду своим эгоистическим интересам он может расточать природные ресурсы. Достоинство человека неотделимо от его призвания заботиться о Божием мире (см. Быт. 2, 15), соблюдать умеренность в удовлетворении своих потребностей, бережно сохранять богатство, разнообразие и красоту природы. Эти истины должны со всей серьезностью учитываться обществом и государством при определении главных целей социально-экономического и материально-технического развития. Нужно помнить о том, что не только нынешние, но и будущие поколения имеют право пользоваться теми природными благами, которые даны нам Творцом».

Итог третьей главы подводится в следующей формулировке: «С точки зрения Православной Церкви, политико-правовой институт прав человека может служить благим целям защиты человеческого достоинства, обеспечивать духовно-нравственное развитие личности. Реализация прав человека не должна вступать в противоречие с богоустановленными нравственными нормами и основанной на них традиционной общественной моралью. Индивидуальные права человека не должны противопоставляться ценностям и интересам Отечества, общины, семьи. Осуществление прав человека не может быть оправданием для посягательства на религиозные святыни, культурные ценности, самобытность народа. Права человека не могут служить поводом для нанесения непоправимого урона природному достоянию».

Четвертая глава имеет название: «Достоинство и свобода в системе прав человека» и содержит в себе православное прочтение основных прав и свобод в свете библейского и патристического понимания человеческого достоинства и свободы. В этой главе особенно подчеркивается связь с Основами социальной концепции, в которой уже были выражены некоторые взгляды Церкви на проблемы прав человека. Глава открывается следующим заявлением: «Существуют разные традиции толкования и национальные особенности реализации комплекса прав и свобод. Современная система прав человека носит разветвленный характер и имеет тенденцию к еще большей детализации. В мире нет общепринятой классификации прав и свобод. Различные правовые школы объединяют их в группы по разным критериям. Церковь в силу своего основного призвания предлагает рассматривать права и свободы с точки зрения их возможной роли в создании благоприятных внешних условий для совершенствования личности на пути спасения».

Все начинается с дара жизни. Поэтому право на жизнь рассматривается в самом начале четвертой главы. В документе утверждается: «Жизнь есть дар Божий человеку. Господь Иисус Христос благовествует: "Я пришел для того, чтобы имели жизнь и имели с избытком" (Ин. 10, 10). Заповедь "Не убий" в числе иных была дана Богом пророку Моисею. Православие не приемлет и осуждает терроризм, вооруженную агрессию, криминальное насилие, равно как и все другие формы преступного отнятия человеческой жизни.

Вместе с тем, жизнь не ограничивается земными рамками, в которых воспринимает человека секулярное мировоззрение и связанная с ним юридическая система. Христианство свидетельствует, что земная жизнь, ценная сама по себе, обретает полноту и абсолютный смысл в перспективе жизни вечной. Поэтому на первом месте должно стоять не само желание во что бы то ни стало сохранить земную жизнь, а стремление устроить ее так, чтобы человек мог в соработничестве с Богом созидать свою душу для вечности».

Опираясь на заповеди Спасителя, «Церковь почитает подвиг мучеников, даже до смерти послуживших Господу, и исповедников, не отрекшихся от Него перед лицом гонений и угроз. Православные христиане также чтят героизм тех, кто отдал жизнь на поле брани за Отечество и ближних своих.

В то же время Церковь осуждает самоубийство, поскольку совершающий его не приносит себя в жертву, а отвергает жизнь как дар Божий. В связи с этим неприемлема легализация так называемой эвтаназии — содействия уходу из жизни людей, которое представляет собой сочетание убийства и самоубийства.

Право на жизнь должно подразумевать защиту человеческой жизни с момента зачатия. Всякое посягательство на жизнь формирующейся человеческой личности является нарушением этого права. Современные международные и национальные юридические акты закрепляют и охраняют жизнь и права ребенка, взрослого и пожилого человека. Эта же логика защиты человеческой жизни должна распространяться на ее отрезок от момента зачатия до появления на свет».

В этом подразделе было необходимо выразить церковное отношение к такой постоянно актуальной проблеме как смертная казнь, несмотря на то, что о ней уже сказано в Основах социальной концепции. Поэтому в этом месте дословно повторяется позиция более раннего церковного документа: «Признавая, что смертная казнь была приемлема в ветхозаветные времена, а указаний на необходимость ее отмены «нет ни в Священном Писании Нового Завета, ни в Предании и историческом наследии Православной Церкви», нельзя не вспомнить о том, что «Церковь часто принимала на себя долг печалования об осужденных на казнь, прося для них милости и смягчения наказания» (Основы социальной концепции Русской Православной Церкви, IX.3). Защищая человеческую жизнь, Церковь, вне зависимости от отношения общества к смертной казни, призвана исполнять этот долг печалования».

В нашей классификации прав и свобод после права на жизнь логично поместить принцип свободы совести: «Дар свободы выбора опознается человеком прежде всего в возможности выбирать мировоззренческие ориентиры своей жизни. Как пишет святитель Ириней Лионский, «Бог сотворил его (человека) свободным, имеющим свою власть <…> добровольно исполнять волю Божию, а не по принуждению от Бога» («Против ересей», гл. XXXVI, 1,4). Принцип свободы совести находится в гармонии с волей Божией, если защищает человека от произвола по отношению к его внутреннему миру, от навязывания ему силой тех или иных убеждений. В условиях светского государства провозглашенная и утвержденная законом свобода совести позволяет Церкви сохранить свою самобытность и независимость от людей иных убеждений, дает юридическое основание как для неприкосновенности ее внутренней жизни, так и для публичного свидетельства об Истине. Вместе с тем "утверждение юридического принципа свободы совести свидетельствует об утрате обществом религиозных целей и ценностей" (ОСК, III, 6).

Подчас свобода совести трактуется как требование религиозной нейтральности или индифферентности государства и общества. Некоторые идеологические интерпретации религиозной свободы настаивают на признании относительными или «равно истинными» всех вероисповеданий. Это неприемлемо для Церкви, которая, уважая свободу выбора, призвана свидетельствовать о хранимой ею Истине и обличать заблуждения (см. 1 Тим. 3, 15).

Общество имеет право свободно определять содержание и объем взаимодействия государства с разными религиозными общинами в зависимости от их численности, традиционности для страны или региона, вклада в историю и культуру, от гражданской позиции. При этом должно сохраняться равенство граждан перед законом вне зависимости от их отношения к религии. Принцип свободы совести не является препятствием для партнерских отношений Церкви и государства в социальной, благотворительной, образовательной и другой общественно значимой деятельности».

Далее рассматриваются такие важные свободы, как свобода слова и свобода творчества: «Свобода выражения мыслей и чувств, предполагающая возможность распространения информации, является естественным продолжением свободы мировоззренческого выбора. Слово служит основным средством общения людей с Богом и между собой. Содержание общения серьезно влияет на благополучие человека и межличностные отношения в обществе. Человек несет особую ответственность за свои слова. "От слов своих оправдаешься, и от слов своих осудишься", — говорится в Священном Писании (Мф. 12, 37). Публичные выступления и заявления не должны содействовать распространению греха, порождать распри и нестроения в обществе. Слово должно созидать и поддерживать добро. Особенно опасно оскорблять религиозные и национальные чувства, искажать информацию о жизни тех или иных религиозных общин, народов, социальных групп, личностей. Ответственность за слово многократно возрастает в современном мире, переживающем бурное развитие технологий хранения и распространения информации.

Творческие способности суть проявление образа Божия в человеке. Церковь благословляет творчество, открывающее новые горизонты для духовного возрастания человека и для познания сотворенного мира. Призванное способствовать раскрытию потенциала личности, творчество не должно оправдывать нигилистического отношения к культуре, религии и нравственности. Право на самовыражение отдельной личности или групп людей не должно осуществляться в формах, оскорбительных для убеждений и образа жизни других членов общества. Надругательство над святынями не может быть оправдано ссылками на права художника, писателя, журналиста.

Надругательство над святынями не может быть оправдано ссылками на права художника, писателя, журналиста. Современное законодательство обычно защищает не только жизнь и имущество людей, но и символические ценности, такие как память умерших, места захоронения, памятники истории и культуры, государственные символы. Такая защита должна распространяться на веру и святыни, которые дороги для религиозных людей».

Право на образование рассматривается как важное условие раскрытия потенциала личности: «Уподобление Богу в добродетели является целью земной жизни человека. Образование — это не только средство для приобретения знаний или для введения человека в жизнь общества, но и воспитание личности в соответствии с замыслом Творца. Право на образование предполагает приобретение знаний с учетом культурных традиций общества и мировоззренческой позиции семьи и личности. В основе большинства культур мира лежит религия, поэтому всестороннее образование и воспитание человека должно включать в себя преподавание знаний о религии, создавшей ту культуру, в которой этот человек живет. При этом должна уважаться свобода совести».

Перечислив права, относящиеся к внутреннему развитию личности, документ переходит к ее отношениям с другими и освещает православное отношение к гражданским, политическим, социальным и экономическим правам. «Наделенный свободной волей, человек призван деятельно проявлять свое достоинство, в частности, в отношениях с другими людьми. Неоднократно в Священном Писании верующие наставляются на исполнение семейных и общественно значимых обязанностей как на послушание Христу (см. Лк. 3, 10-14; Еф. 5, 23-33; Тит. 3, 1). Святой апостол Павел не раз пользовался правами римского гражданина, чтобы беспрепятственно проповедовать Слово Божие. Гражданские и политические права предоставляют человеку широкие возможности для деятельного служения ближнему. Используя этот инструмент, гражданин может оказывать влияние на жизнь социума и участвовать в управлении делами государства. От того, как человек распоряжается своим правом избирать и быть избранным, свободой ассоциаций и союзов, свободой слова и убеждений, зависит благополучие общества.

В истории народов, окормляемых Русской Православной Церковью, сложилось плодотворное представление о необходимости соработничества власти и общества. Политические права могут полноценно служить такому принципу государственно-общественных отношений. Для этого необходимо реальное представительство интересов граждан на различных уровнях власти и обеспечение возможностей для гражданского действия.

В области гражданских и политических прав важное место занимают проблемы контроля и манипуляции. Частная жизнь, мировоззрение и воля людей не должны быть предметом тотального контроля. Для общества опасны манипуляции выбором людей и их сознанием со стороны властных структур, политических сил, экономических и информационных элит. Недопустимы также сбор, концентрация и использование информации о любых сторонах жизни людей без их согласия. В случаях, когда того требуют защита Отечества, сохранение нравственности, охрана здоровья, прав и законных интересов граждан, а также предотвращение либо раскрытие преступлений и осуществление правосудия, сбор сведений о человеке может совершаться без его согласия. Однако и в этих случаях получение и использование информации должны осуществляться сообразно заявленным целям и с соблюдением законности. Методы сбора и обработки информации о людях не должны принижать человеческое достоинство, ограничивать свободу и превращать человека из субъекта общественных отношений в объект машинного управления. Еще более опасным для свободы человека станет внедрение технических средств, постоянно сопровождающих человека или неотделимых от его тела, если их можно будет использовать для контроля над личностью и управления ею».

В главе отводится место и для рассмотрения социально-экономических прав, которые затрагивают важное измерение человеческой жизни: «Земная жизнь невозможна без удовлетворения материальных потребностей человека. В книге Деяний святых апостолов повествуется о первохристианской общине, в которой материальная забота о ее членах была поставлена на особую высоту (см. Деян. 4, 32-37; 6, 1-6). Правильное пользование материальными благами небезразлично для дела спасения. Поэтому необходимо придавать ясное нравственное измерение таким правам и свободам, как право собственности, право на труд, право на защиту от произвола работодателя, свобода предпринимательства, право на достойный уровень жизни.

Реализация экономических прав не должна приводить к формированию такого общества, в котором пользование материальными благами превращается в доминирующую или даже единственную цель существования социума. Одно из назначений экономических и социальных прав заключается в том, чтобы предотвратить конфронтационное расслоение в обществе. Такое расслоение противно заповеди о любви к ближнему. Оно создает условия для нравственной деградации общества и личности, порождает отчуждение людей друг от друга, нарушает принцип справедливости.

Важной ответственностью общества является забота о людях,  неспособных обеспечить свои материальные потребности. Доступ к образованию и жизненно необходимой медицинской помощи не должен зависеть от социального и экономического положения человека».

Уже на протяжении многих лет ведется дискуссия о коллективных правах. Им тоже было решено уделить внимание: «Если человек отожествляет себя с некой общностью, то у этой общности также должны быть права, которые бы составляли баланс для индивидуальных прав. Права отдельной личности не должны быть разрушительными для уникального уклада жизни и традиций семьи, а также различных религиозных, национальных и социальных сообществ. В человеческую природу Богом заложено стремление индивида к общинному существованию (см. Быт. 2, 18). На пути к исполнению воли Божией о единстве человеческого рода важную роль играют различные виды общинной жизни, осуществляемой в национальных, государственных и социальных объединениях. Полноту же осуществления заповедей Божиих о любви к Богу и ближнему (см. Мф. 22, 37-39) являет собою Церковь — богочеловеческий организм.

Началом общинной жизни является семья. Недаром святой апостол Павел говорит о причастности семьи Таинству Церкви (см. Еф. 5, 23-33). В семье человек обретает опыт любви к Богу и ближнему. Через семью передаются религиозные традиции, социальный уклад и национальная культура общества. Современное право должно рассматривать семью как законный союз мужчины и женщины, в котором создаются естественные условия для нормального воспитания детей. Закон также призван уважать семью как целостный организм и защищать его от разрушения, провоцируемого падением нравственности. Охраняя права ребенка, юридическая система не должна отрицать особую роль родителей в его воспитании, неотделимом от мировоззренческого и религиозного опыта.

Необходимо уважать и другие коллективные права, такие, как право на мир, право на окружающую среду, право на сохранение культурного наследия и внутренних норм, регулирующих жизнь различных общин».

Заключительный вывод четвертой главы сформулировал следующим образом: «Единство и взаимосвязанность гражданских и политических, экономических и социальных, индивидуальных и коллективных прав человека способно содействовать гармоничному устроению жизни общества как на национальном, так и на международном уровне. Общественная ценность и эффективность всей системы прав человека зависят от того, насколько она создает условия для возрастания личности в богоданном достоинстве и сопрягается с ответственностью человека за свои поступки перед Богом и ближними».

Наконец, пятая глава посвящена практической деятельности в области прав человека и называется «Принципы и направления правозащитной деятельности Русской Православной Церкви». Тема прав человека и правозащитная деятельность не является неким новшеством для жизни Церкви. Скорее, с помощью нового понятия мы стремимся выразить ту деятельность Церкви, которая всегда имела место: «С древних времен и до сего дня Православная Церковь печалуется перед властью за людей несправедливо осужденных, униженных, обездоленных, подвергаемых бесчеловечной эксплуатации. Милосердное ходатайство Церкви распространяется и на тех, кто несет справедливую кару за преступления. Церковь также многократно призывала остановить насилие и смягчить нравы, когда разгорались конфликты, в ходе которых попирались права человека на жизнь, здоровье, свободу и достояние. Наконец, в годы богоборческих гонений православные иерархи, священнослужители и миряне обращались к власти и обществу, защищая свободу исповедания веры, отстаивая право на широкое участие религиозных общин в жизни народа».

Имея за плечами такую богатую традицию предстательства перед властями о людях, попавших в беду, Церковь и сегодня призвана «ревностно — не только на словах, но и на деле — заботиться о сохранении прав и достоинства человека. При этом мы сознаем, что в современном мире права человека подчас нарушаются, а его достоинство попирается не только государственной властью, но и транснациональными структурами, субъектами экономики, псевдорелигиозными группами, террористическими и иными преступными сообществами. Все чаще достоинство и права человека приходится ограждать от разрушительной информационной агрессии».

В документе перечисляются области, в которых возможны правозащитные труды:

— «отстаивание права людей на свободное исповедание веры, на совершение молитвы и богослужения, на сохранение духовно-культурных традиций, на следование религиозным принципам как в частной жизни, так и в сфере общественного действия;

— противостояние преступлениям на почве национальной и религиозной вражды;

— охрана личности от произвола лиц, облеченных властью, и работодателей, а также от насилия и унижения в семье и коллективе;

— защита жизни, свободного выбора и достояния людей в ходе межнациональных, политических, экономических и социальных конфликтов;

— пастырское попечение о воинах, о сохранении их прав и достоинства в условиях боевых действий и несения службы в мирное время;

— забота об уважении достоинства и прав людей, находящихся в социальных учреждениях и местах заключения, с сугубым вниманием к положению инвалидов, сирот, престарелых и других беспомощных людей;

— защита прав наций и этнических групп на их религию, язык и культуру;

— попечение о тех, чьи права, свобода и здоровье страдают из-за действий  деструктивных сект;

— поддержка семьи в ее традиционном понимании, отцовства, материнства и детства;

— противодействие вовлечению людей в коррупцию и другие виды преступности, а также в проституцию, наркоманию, игроманию;

— забота о справедливом экономическом и социальном устройстве общества;

— недопущение тотального контроля над человеческой личностью, над ее мировоззренческим выбором и частной жизнью через использование современных технологий и политических манипуляций;

— воспитание уважения к законности, распространение положительного опыта реализации и защиты прав человека;

— экспертиза правовых актов, законодательных инициатив и действий органов власти с целью предотвращения попрания прав и достоинства человека,  ухудшения нравственной ситуации в обществе;

— участие в общественном контроле за исполнением законодательства, в частности, регулирующего церковно-государственные отношения, а также за исполнением справедливых судебных решений».

Возникает вопрос, кто в Церкви может вести правозащитную деятельность? В документе дается следующий ответ: «Правозащитная деятельность чад Русской Православной Церкви может вестись как на общецерковном уровне, с благословения Священноначалия, так и на уровне созданных мирянами общественных объединений, многие из которых уже сейчас успешно работают в правозащитной сфере. В своей деятельности, направленной на защиту прав и достоинства человека, Церковь стремится взаимодействовать с государством и общественными силами. Выбирая партнеров в обществе, Церковь памятует слова Христа Спасителя, сказанные Им апостолам: "Кто не против вас, тот за вас" (Мк. 9, 40).

Основываясь на церковном учении о достоинстве, свободе и правах человека, христиане призваны осуществлять нравственно ориентированное социальное действие. Оно может проявляться в самых разных формах — например, в свидетельстве перед лицом власти, в интеллектуальных разработках, в проведении кампаний в защиту тех или иных категорий людей и их прав. Не стремясь к революционному переустройству мира и признавая права других общественных групп на участие в общественных преобразованиях на основании их мировоззренческого выбора, православные христиане оставляют и за собой право на участие в таком устроении общественной жизни, которое бы не противоречило их вере и нравственным принципам. Эти же принципы Русская Православная Церковь готова отстаивать в диалоге с мировым сообществом и в сотрудничестве с верующими других традиционных конфессий и религий».

Я постарался выполнить одновременно две задачи — кратко изложить содержание документа и одновременно познакомить вас с дискуссиями, в которых он рождался. Попутно я хотел показать актуальность этих тем для миссии Церкви в современном мире.

Теперь несколько слов о возможном статусе этого документа. Его предлагается принять в развитие основ социальной концепции Русской Православной Церкви. Позволю себе выразить уверенность, что принятие Архиерейским Собором этого документа послужит прежде всего миссионерским целям, так как он откроет возможность отстаивать христианские ценности в различных сферах общественной жизни.

Канонические структуры, священнослужители и миряне нашей Церкви могут руководствоваться данным документом в своих общественно значимых выступлениях и действиях.

Принимая во внимание значимость темы прав человека в современной общественной жизни, можно предположить, что этот документ вызовет интерес братских Поместных Православных Церквей и будет содействовать столь необходимому ныне укреплению единомыслия всего православного мира.

Хотелось бы выразить надежду, что систематическое изложение основ учения нашей Церкви о достоинстве, свободе и правах человека явится также реальным вкладом в то православное свидетельство, которое осуществляется в диалоге с инославными.

Можно ожидать, что многие позиции, высказанные в этом документе, будут положительно восприняты и традиционными религиозными общинами во всем мире, способствуя сохранению прав и автономии  верующих людей перед лицом агрессивного нерелигиозного секуляризма.

Полагаю, что представленный документ может стать важным вкладом и в диалог, который ведет наша Церковь с государственными властями разных стран, с общественными и международными организациями во имя построения мирных и справедливых отношений между людьми и народами.

Пресс-служба Архиерейского Собора Русской Православной Церкви 2008 г.